К такому выводу при рассмотрении одного из дел пришел ФАС Северо-Кавказского округа. Это дело представляет интерес как в силу не совсем типичной фабулы, так и мотивировки судебных актов, принятых в пользу заявителя с учетом не столько правовых норм, сколько соображений целесообразности и справедливости.
А началось все с того, что налоговый орган провел у
налогоплательщика выемку документов. При этом в ходе ее проведения по ошибке
были изъяты и документы, принадлежащие третьему лицу (далее – Общество). При
этом опись документов и предметов, изъятых у Общества, не составлялась, понятые
присутствовали, но не участвовали при производстве выемки. Одним словом, был
допущен целый ряд грубых процессуальных нарушений. Однако представители
Общества для того, чтобы зафиксировать факт выемки и перечень конкретных
изымаемых документов оперативно, по ходу выемки, составили документ, который
назвали актом выемки.
Впоследствии встал вопрос о возврате обществу изъятых
документов. Налоговый орган возвратил их и ссылался на то, что возвращены были
все документы. Однако из материалов видеозаписи явно было видно, что количество
изъятых документов в значительной степени превышает объем возвращенных, в
результате чего суд апелляционной инстанции сделал вывод о возвращении Обществу
документов не в полном объеме.
Но как установить какие именно документы не возвратил налоговый
орган. У Общества имелся только вышеназванный акт выемки, причем лица, изъявшие
документы, не стали его подписывать. И перед судом возник вопрос о том, имеет
ли доказательственную силу акт выемки, составленный представителями Общества в
одностороннем порядке (с участием, правда, одного свидетеля). И суд пришел к
выводу, о том, что данный акт является достаточным доказательством для того,
чтобы установить какие именно документы проверяющие должны возвратить Обществу.
При этом суд привел следующие доводы:
1) допущенное налоговым органом нарушение процедуры изъятия документов, не должно влечь для налогоплательщика негативных последствий в виде утраты изъятых документов и невозможности реализовать свое право на судебную защиту.
2) Налоговый орган в нарушение требований ч. 1 ст. 65, ч. 5 ст. 200 АПК РФ доказательств
того, что составленный налогоплательщиком в самостоятельном порядке акт выемки документов содержит недостоверные сведения, а истребуемые Обществом документы инспекция не изымала. (Обратите внимание: суд достаточно смело переложил на налоговый орган бремя доказывания в виде обязанности опровергнуть содержание одностороннего акта).
3) Актом выемки и свидетельскими показаниями подтверждается, что документ составлялся сотрудниками Общества непосредственно в процессе изъятия, как адекватная мера на бездействие сотрудников инспекции по составлению процессуального документа, оформляющего факт изъятия. (И здесь, смотрите какой речевой оборот использовал суд, - «АДЕКВАТНАЯ МЕРА»).
4) Отказ лиц, проводивших изъятие документов, от подписания акта ничем не мотивированы. Иные доводы, свидетельствующие о порочности акта, инспекция не привела.
Представляется, что данное дело примечательно еще и тем, что
может быть взято на заметку любым налогоплательщиком, к которому приходят с
выемкой и не составляют при этом никакой описи документов. Суды фактически сделали
крайне полезный вывод: если налоговый
орган сам нарушает процессуальную форму проведения того или иного мероприятия
налогового контроля, то он не вправе ссылаться на то, что доказательства,
представленные налогоплательщиком в свою защиту не соответствуют этой форме.
Для тех, кого заинтересовало это дело – вот его реквизиты: Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 15.01.2013 по делу № А32-7729/2011.
