Сегодня исполняется 129 лет со дня рождения яркого и веселого поэта "Серебряного века" - Игоря Северянина.
Читая сейчас его биографию, поражаешься как же у того поколения поэтов так все случилось и так все оборвалось. Яркое талантливое творчество, попирающее все каноны и череда бед и трагедий после революции 1917 года. Почти у всех поэтов той поры после того исторического события наступает пора разочарований, драм, кризисов, метаний, поисков себя и новых форм, а потом кризис творчества и жизни.
А я вот еще со школы помню музыкальные и озорные стихи Игоря Северянина, да и сейчас люблю при случае что-то или процитировать (типа "Мясо наелось мяса...") или что-то быстрое и короткое прочитать (типа знаменитого стиха "Ананасы в шампанском...")..
А вот этот стих мне вообще очень нравится. Тем более там строчки прям по сегодняшнему сезону, "... но восторг весны сменяло лето...".
Сколько раз!...
1930
Читая сейчас его биографию, поражаешься как же у того поколения поэтов так все случилось и так все оборвалось. Яркое талантливое творчество, попирающее все каноны и череда бед и трагедий после революции 1917 года. Почти у всех поэтов той поры после того исторического события наступает пора разочарований, драм, кризисов, метаний, поисков себя и новых форм, а потом кризис творчества и жизни.
А я вот еще со школы помню музыкальные и озорные стихи Игоря Северянина, да и сейчас люблю при случае что-то или процитировать (типа "Мясо наелось мяса...") или что-то быстрое и короткое прочитать (типа знаменитого стиха "Ананасы в шампанском...")..
А вот этот стих мне вообще очень нравится. Тем более там строчки прям по сегодняшнему сезону, "... но восторг весны сменяло лето...".
Игорь Северянин (1887-1941) |
Сколько раз!...
Сколько раз бывало: — Эта! Эта!
Не иная. Вот она, мечта!
Но восторг весны сменяло лето,
И оказывалось — нет, не та...
Я не понимаю — в чем тут дело,
Только больно каждому из нас.
Ласково в глаза мои глядела,
Я любил ее мерцанье глаз...
Пусть недолго — все-таки родными
Были мы и счастье берегли,
И обычное любимой имя
Было лучшим именем земли!
А потом подруга уходила, —
Не уйти подруга не могла.
Фимиам навеяло кадило,
Струйки свеяла сырая мгла...
И глаза совсем иного цвета
Заменяли прежние глаза,
И опять казалось: Эта! эта!
В новой женщине все было — за!
И опять цветы благоухали,
И другое имя в этот раз
Золотом сверкало на эмали,
Вознесенное в иконостас!
Не иная. Вот она, мечта!
Но восторг весны сменяло лето,
И оказывалось — нет, не та...
Я не понимаю — в чем тут дело,
Только больно каждому из нас.
Ласково в глаза мои глядела,
Я любил ее мерцанье глаз...
Пусть недолго — все-таки родными
Были мы и счастье берегли,
И обычное любимой имя
Было лучшим именем земли!
А потом подруга уходила, —
Не уйти подруга не могла.
Фимиам навеяло кадило,
Струйки свеяла сырая мгла...
И глаза совсем иного цвета
Заменяли прежние глаза,
И опять казалось: Эта! эта!
В новой женщине все было — за!
И опять цветы благоухали,
И другое имя в этот раз
Золотом сверкало на эмали,
Вознесенное в иконостас!
1930