 |
| А.С. Пушкин (худ. О.А.Кипренский, 1827) |
Знаете, а я вот умышленно никогда особо не вдавался и вообще не вдаюсь в подробности его биографии и личной жизни. Да, там не все так однозначно и просто (Михаил Веллер в своем "Перпендикуляре" писал о том, что суд офицерской чести признал Дантеса невиновным и правым... Вот как это понимать?).
Невозможно судить человека из 200 летнего далека и решать прав он был тогда или неправ, хороший он был человек или плохой. Да мне этого и не надо. Наверное, мы никогда не ответим на вопрос: "Отделим ли талант человека от самого человека?".
Мне главное - стихи Пушкина, его поэзия. Как это объяснить, что до сих пор, через века, стихи Пушкина несравнимы ни с чем. Эти вихри и построения слогов, система ударений, рифм, слов и смыслов, тайных значений и грубых истин.. А лирика Пушкина? Читаешь и перечитываешь его стихи и только одно слово - фантастика!
Сегодня в День рождения Александра Пушкина я хотел бы разместить три его хороших добрых стиха, которые я очень сильно люблю и при случае всегда норовлю прочитать.
ТАЛИСМАН
Там, где море вечно плещет
На пустынные скалы,
Где луна теплее блещет
В сладкий час вечерней мглы,
Где, в гаремах наслаждаясь,
Дни проводит мусульман,
Там волшебница, ласкаясь,
Мне вручила талисман.
И, ласкаясь, говорила:
"Сохрани мой талисман:
В нем таинственная сила!
Он тебе любовью дан.
От недуга, от могилы,
В бурю, в грозный ураган,
Головы твоей, мой милый,
Не спасет мой талисман.
И богатствами Востока
Он тебя не одарит,
И поклонников пророка
Он тебе не покорит;
И тебя на лоно друга,
От печальных чуждых стран,
В край родной на север с юга
Не умчит мой талисман...
Но когда коварны очи
Очаруют вдруг тебя,
Иль уста во мраке ночи
Поцелуют не любя
- Милый друг! от преступленья,
От сердечных новых ран,
От измены, от забвенья
Сохранит мой талисман!"
ТЫ И ВЫ
Пустое вы сердечным ты Она, обмолвясь, заменила И все счастливые мечты В душе влюбленной возбудила. Пред ней задумчиво стою, Свести очей с нее нет силы; И говорю ей: как вы милы! И мыслю: как тебя люблю! Черная шаль Гляжу, как безумный, на черную шаль, И хладную душу терзает печаль. Когда легковерен и молод я был, Младую гречанку я страстно любил; Прелестная дева ласкала меня, Но скоро я дожил до черного дня. Однажды я созвал веселых гостей; Ко мне постучался презренный еврей; «С тобою пируют (шепнул он) друзья; Тебе ж изменила гречанка твоя». Я дал ему злата и проклял его И верного позвал раба моего. Мы вышли; я мчался на быстром коне; И кроткая жалость молчала во мне. Едва я завидел гречанки порог, Глаза потемнели, я весь изнемог... В покой отдаленный вхожу я один... Неверную деву лобзал армянин. Не взвидел я света; булат загремел... Прервать поцелуя злодей не успел. Безглавое тело я долго топтал И молча на деву, бледнея, взирал. Я помню моленья... текущую кровь... Погибла гречанка, погибла любовь! С главы ее мертвой сняв черную шаль, Отер я безмолвно кровавую сталь. Мой раб, как настала вечерняя мгла, В дунайские волны их бросил тела. С тех пор не целую прелестных очей, С тех пор я не знаю веселых ночей. Гляжу, как безумный, на черную шаль, И хладную душу терзает печаль.
