Прочитал одну, первую книгу, она мне понравилась, но дальше читать как-то особого желания нет. Как-то вот не захватило меня повествование, на разгорелась страсть к познанию того, "что там было дальше". И вот и не знаю даже, что делать, читать дальше или нет? Что посоветуете, друзья? Последующие книги из этой серии интереснее, или "Стоящий у солнца" самая лучшая?
А, кстати, несколько хороших цитат я в книге без сомнения нашел, т.к. книга написана интересным и богатым языком.
Сергей
Алексеев
«Сокровища
Валькирии: Стоящий у солнца» (2015)
Есть государства, цари и президенты, есть границы,
территории и национальные секреты. Но есть еще кое-что, существующее над всеми
этими занавесками. (С. 17).
Такова уж психология человека – привязываться к тем людям,
кто печется о тебе, и проявляет участие, почти независимо, корыстна или нет
конечная цель. Даже преступник на плахе успевает за короткий миг привязаться к
своему палачу, если тот, прежде чем отрубить голову, обращается с ним
по-человечески и достойно. (С. 153).
Когда в государстве беспредел, хочешь не хочешь, придется
идти работать к шведам, связываться с авантюристами, со шпионками, работающими
сразу на двух хозяев, ибо в искаженном мире и разрушенном обществе не может
существовать ни одна стройная система, отлаженная правилами, принципами и
законами. И что ему самому теперь придется чувствовать конъюнктуру и лавировать
меж двух огней. Или стукнуть себя в грудь, наполненную чувством чести русского
офицера, и уехать к себе в деревню во Владимирской области, чтобы копать грядки
и подновлять быстро дряхлеющий дом. (С. 279).
Мир существовал лишь потому, что умел защищаться… (С. 324).
У практичного человека, живущего в природной среде, ненужные
и бесполезные вещи обычно вызывают раздражение. (С. 310).
Он прошелся по номеру – наглеть так наглеть! – открыл
бар, перебрал бутылки, нашел русскую водку и, налив полфужера, выпил. Когда-то
давно, еще в шестидесятые, Иван Сергеевич нашел хороший способ, как избегать
разноса начальства. А начальство тогда было крутое, в галифе, в хромовых
сапогах – атавизмы времен НКВД! Однако храбрым и безжалостным оно было, лишь
когда перед ним человек начинал робеть, смущаться и «жевать мочалку», как
говорили. Способ заключался в присловье: «ихним салом по мусалам»; следовало
прямо с порога наглеть до определенного предела, передвигать мебель в кабинете
начальника, пить воду из его графина, хватать телефонную трубку – только не
стоять на месте и при этом говорить либо отвечать на вопросы дерзко,
самоуверенно и с некоторым хамством. А если на стуле висит френч начальника или
лежит его шапка, то их нужно при этом пять раз перевесить, переложить с места
на место, покрутить в руках, при необходимости даже примерить, будто от волнения,
возбуждения и недовольства. Мол, так зол, что не ведаю, что творю. Когда берешь
личные вещи начальника в свои руки и манипулируешь ими на его глазах, он
становится если не беспомощным, то уж не гневным. Он внутренне-то возмущается
поведением подчиненного, помнит, что тот провинился и надо бы его наказать, но
его внимание в тот момент отвлечено на личную вещь и в сознании сидит мысль:
«Чего ты треплешь мою шапку?» И редко кто устоит перед натиском и скажет:
«Положи шапку и отвечай!» Они сами начинают робеть, забывать детали
провинности, и в результате все сходит с рук. И потом, когда провинишься во
второй раз, начальник уже начинает тебя побаиваться, – дескать, свяжись с
ним, опять как разинет рот, как начнет двигать стулья. Пусть лучше заместитель
с ним разберется. А с замом всегда можно договориться. (С. 376).
Всякая вина у зама – второстепенная… (С. 377).
Всякое сочленение одного начала с другим рождало жизнь в
живой и неживой природе. Все полиметаллические месторождения, а также
месторождения золота, алмазов, драгоценных камней были приурочены именно к
подобным стыкам плит земной коры. Все самые поразительные открытия, совершенные
умом человеческим, были сделаны на стыках прямо противоположных наук. Это была
космическая предопределенность существования жизни, материи, разума –
изначально заложенное Триединство мира: два начала рождали третье, как от
соития мужчины и женщины появляется дитя. (С. 407).
Когда зашел естественный разговор о жизни пчел, этот
философ, бард и актер неожиданно заявил, что пчелы не насекомые.
- А кто же это? – без особого интереса спросил Русинов.
- Летающая часть растений, - очень уж просто объяснил тот. (С.
412).
